Аннотация. В статье излагается концепция Петра Струве цены-ценности, которая служит подтверждением, того, что отечественная экономическая наука к началу ХХ столетия сложилась как своеобразная, имеющая особенности, отличающие ее от европейской науки. На марксистский и неоклассический варианты объединения субъективного и объективного начал в теории ценности, отечественная наука нашла свой вариант ответа. Суть этого подхода — в объединении двух начал на основе классической традиции, в отличие от субъективистского решения в неоклассике.

Ключевые слова: ценность, цена, синтез, Струве, русская школа, субъективизм, объективизация, неоклассика, марксизм, модернизация, своеобразие, особенность.

Annotation. The article presents Peter Struve's concept of price-value, which confirms that the domestic economic science, by the beginning of the 20th century, had developed as a peculiar one, having features that distinguish it from European science. On the Marxist and neoclassical version of the combination of subjective and objective principles in the theory of value, domestic science has found its own answer. The essence of this approach is the unification of two principles based on the classical tradition, in contrast to the subjectivist solution in neoclassicism.

Keywords: value, price, synthesis, Struve, Russian school, subjectivism, objectification, neoclassicism, Marxism, modernization, originality, peculiarity.

УДК 330

ББК 65.01

Поводом для написания этой статьи стало издание книги П.Б. Струве «Хозяйство и цена». Книга, выпущенная в свет издательством Института Гайдара, представляет собой первое издание двух частей книги выдающегося русского экономиста под одной обложкой. В полном объеме две части этой книги — магистерская (I часть) (1913) и докторская (II часть) (1916) диссертации — никогда не издавались.

Издание книги «Хозяйство и цена» стало замечательным событием, знаменующим собой долгое возвращение в отечественную экономическую науку одного из ярких представителей российских экономистов, оставивших в ней значительный след. В советское время труды П.Б. Струве не публиковались, а сам автор был предан незаслуженному забвению. Вместе с тем, творчество П.Б. Струве было одним из свидетельств существования своеобразия отечественной экономической науки, отличавшего ее от европейской.

Одним из элементов проявления своеобразия русской школы стало участие ее в полемике по вопросу, волновавшему мировую экономическую мысль в конце XIX — начале XX столетия. Речь шла о необходимости модернизации теории ценности в новых условиях значительно развившегося рыночного хозяйства. Господствовавший в экономической науке чисто субъективистский подход к пониманию содержания рыночной цены, предлагаемый австрийской школой маржинализма, в новых условиях уже не удовлетворял требованиям адекватного объяснения хозяйственных процессов. В эпоху развитых рыночных отношений возникла потребность в нахождении более «объективных» оснований для определения цены, чем субъективная оценка ценности. В конце XIX в. экономическая наука озаботилась поиском этих «объективных» оснований.

Одним из вариантов решения вопроса об «объективизации» ценности был марксизм. Марксистский вариант «объективизации» ценности действительно давал теоретическое обоснование для решения этой проблемы. В качестве объективной основы цены им предлагалась стоимость как результат общественно-необходимых затрат труда. Очевидно, что при таком варианте субъективный, или, как писали раньше отечественные экономисты, «психологический», фактор ценности становился незначительным.

Субъективизм в оценке полезности вещей практически полностью исключается из экономического анализа. Правда, это было лишь на уровне первого тома «Капитала». В третьем томе субъективизм возвращается в экономический анализ в виде превращенных форм ценности. Например, в цене производства, которая представляла собой результат внутриотраслевой и межотраслевой конкуренции уже можно найти действие «субъективных» факторов.

Очевидно, что традиция субъективистского понимания природы ценности, господствовавшая в те времена в европейской экономической науке, не была готова к принятию теории трудовой стоимости Маркса. Этому препятствовали не только социально-идеологические соображения (классовая теория), но и индивидуалистическая культура западноевропейского общества. Свидетельством непринятия марксистского варианта решения объяснения объективных основ ценности может стать критика учения Маркса со стороны видного представителя австрийской школы маржинализма Бём-Баверка.

Другим, более успешным, вариантом решения вопроса об «объективной» основе ценности стало предложение Альфреда Маршалла. В своей знаменитой книге «Принципы экономической науки» (1900) Маршалл предложил экономическую модель, которая решала проблему объединения субъективных оценок полезности благ (ценности) с «объективными» оценками вещей, представленными в виде ограничений со стороны предложения товаров. В результате взаимодействия цены спроса (субъективизм) и цены предложения (объективность) появляется рыночная цена. Цена получает объективное рыночное обоснование, связанное с ограниченностью ресурсов.

Однако следует заметить, что в неоклассическом варианте синтеза субъективных и объективных начал «объективность» в понимании цены условна. Особенность неоклассического варианта состоит в том, что в основе ограниченности спроса и предложения все же лежат субъективные оценки полезности вещей, определяемые со стороны отдельного хозяйствующего субъекта. Неоклассика потому и «неоклассика», что как бы содержит в себе объективность, похожую на имеющуюся в классической политической экономии. На самом же деле, неоклассический анализ в своей основе исходит из субъективистских оценок ограниченных ресурсов.

Практически одновременно с западной экономической мыслью в конце XIX в. в отечественной экономической среде началась полемика о природе ценности и ее денежном проявлении — цене. Но она происходила в соответствии с теми особенностями, которые отличали отечественную науку от западной. Методологическое своеобразие отечественной науки не было случайным, ведь на то имелись веские причины.

В отечественной экономической науке господствовала так называемая «классическая» традиция. Одна из важнейших ее особенностей состоит в том, что исходным пунктом экономического анализа здесь выступает «хозяйство, взятое в целом». Такому пониманию объекта научного интереса в отечественной науке, как общественного хозяйства, служили сами природно-географические и институциональные особенности хозяйственного строя России. В отличие от разделенной Европы, обширная и не до конца изведанная территория многоукладного хозяйства России предполагала особый воспроизводственный взгляд на все общественное хозяйство. Из примата общественного хозяйства в экономическом анализе следовали идеи поиска объективных оснований ценности (общественные затраты труда).

Однако, не смотря на классическую традицию, господствующую в отечественной экономической науке, марксизм не получил здесь должного распространения. Большинство отечественных экономистов (М.И. Туган-Барановский, С. Франк, П.Б. Струве и др.) к началу ХХ в. уже преодолели «чистый» марксизм, встав на путь его интерпретации. Основными причинами такого положения в науке стало то, что не все отечественные экономисты готовы были воспринять социально-классовую идеологию экономической теории Маркса. Кроме того, большая часть отечественных экономистов не принимали идею Маркса об абсолютизации труда как основе ценности (стоимости), большинство экономистов придерживались рикардианского направления в классической политической экономии, допускавшей влияние капитала и ренты на формирование ценности.

Критика марксистской теории ценности была поддержана публикациями М.И. Туган-Барановского в журнале «Научное обозрение» «Основная ошибка абстрактной теории капитализма Маркса» (1899) [4]. Об этом же писал П.Б. Струве в журнале «Жизнь» в 1899 г. [2]. В подобном смысле о ценности и цене высказывались и другие авторы (Филиппов, Бернштейн, Прокопович).

Таким образом, методологические особенности русской экономической школы, возникшие под влиянием природно-географических и культурных обстоятельств, смогли сыграть свою роль в судьбе в дискуссии о природе ценности-цены. Действительно, отечественная экономическая наука предложила свой вариант отхода от «психологизма» маржинального анализа и обнаружения «объективных» оснований ценности-цены. Наряду с марксистским и неоклассическим предложениями решения проблемы объединения субъективистского и объективистского в экономическом анализе был предложен отечественный ответ.

Первым представителем новаторской объединительной концепции стал русский экономист М.И. Туган-Барановский. В статье «Учение о предельной полезности хозяйственных благ как причина их ценности» (1890) он излагает формулу, согласно которой становится возможным установление количественного соотношения трудовых затрат на производство вещи с результатами ее субъективной оценки [5]. По этой формуле результат субъективной оценки полезности благ (ценность) находится в зависимости от ее количества. Но само это количество вещей встает в зависимость от затрат труда, связанных с их производством, т. е. проявляется объективный фактор.

Отличительной особенностью предложенной М.И. Туган-Барановским объединительной концепции становится «объективизация» ценности на основе затрат общественного труда, т. е. на основе классической традиции. В этом находит свое отражение ее особенность, отличающая ее как от маржиналистского, так и от марксистского взгляда на объединение субъективного и объективного в теории цены-ценности.

Подобного взгляда на идею объединения субъективного и объективного придерживались большинство русских экономистов. Среди них — Н. Дмитриев Н. Столяров, С. Франк, П. Маслов и др.

Особое место в ряду сторонников объединительной концепции в рамках классических традиций, заняло творчество П.Б. Струве. Он был одним из последних русских экономистов, обратившихся к этой теме.

Принадлежность Струве к классическому направлению в экономической науке, не вызывает сомнений. Первая глава первой части работы «Хозяйство и цена», вышедшей в 1913 г., начинается с описания хозяйства в его классическом понимании: не как «хозяйствования» у маржиналистов, а как телеологического единства «общества-хозяйства».

Исходя из классических оснований в экономической науке (хозяйство, взятое в целом), П. Струве доводит объединительную формулу в теории ценности до выражения ее на примере действия эмпирического рыночного механизма. Учение о ценности-цены сводится у него к короткому тезису: «это учение о самостоятельном характере цены и о статистической природе ценности». В этом тезисе можно увидеть принципиальное отличие теории цены-ценности автора как от марксистского, так и от неоклассического варианта.

Да, цена — денежное выражение ценности. Это верно для всех известных теорий ценности. Отличия между ними сводятся лишь к обозначению того, что в них следует понимать под ценностью. В самом общем виде существует два принципиальных ответа на этот вопрос. В одном случае, под ценностью понимается результат субъективной оценки полезности благ (субъективность), в другом — за ценностью стоят «объективные» затраты, определяющее цену. Но в решении вопроса о соотношения ценности и цены П.Б. Струве пошел другим путем, о чем он и пишет: «Выступая решительным противником самого возведения цены к ценности и, с другой стороны, не придавая особенного значения тонкостям психологического субъективизма в теории ценности, я иду в рассмотрении проблемы цены-ценности своим путем. В отличие от традиционного понимания, которое цену возводит к объективной ценности, я возвожу последнюю к первой» [3, 32]. Иными словами, цена есть реальное эмпирическое явление рыночного хозяйства, которое и определяет истинную ценность, а не наоборот — как это следует из учения Маркса. Цена здесь — результат множества субъективных оценок, за которыми нет никакой абстрактной субстанции.

Субстанция ценности-стоимости у Маркса выступает как метафизическая категория, выражающая усредненные затраты общественно необходимого труда (ОНЗТ). Сторонники марксистского взгляда на ценность (стоимость) исходят из того, что она как универсальная и объективная субстанция представляет собой теоретическое основание для понимания эмпирической реальности. Марксистская теория ценности — это постоянный поиск того, что стоит за субстанцией эмпирического явления «цена». На самом деле субстанции ценности, которая предшествовала бы реальному акту купли- продажи, не существует. Потому, как пишет П. Струве, «ценность одинаково, и как субстанция, и как universale цены, есть понятие, бесполезное для познания эмпирических фактов образования цены: она означает не более и не менее как метафизическую гипотезу, которая не может иметь никакого применения в науке» [3, 29].

Цены ни из чего не выводятся, они лишь результат многих проявлений рыночных обстоятельств, а потому могут быть отражены только статистически. Соответственно теория цены-ценности, по мнению П.Б. Струве, должна ограничиваться лишь статистическим учетом цен.

Выступая против марксистской трактовки объективности метафизической ценности, Струве не принял также и сторону маржиналистов. Понятие «ценности» у него шире, чем просто отношение субъекта к вещи. Нет ценности как явления субъективистского, психологического вне конкретных рыночных актов оценки. Ценность объективируется в цене, но как норма обмена вещами. «То, что принято в современной литературе трактовать под заголовком “субъективная ценность”, есть психический процесс оценки. Когда этот процесс приводит к меновому акту, мы имеем перед собой явление цены» [3, 128]. Цена здесь статистически предстает как типическая норма, «объективистски» средняя величина. И в этом смысле Струве так же, как Маршалл, сводит ценность к рыночному явлению.

Однако в своем подходе к определению цены-ценности статистическим путем Струве все же подвергает критике концепцию равновесной цены А. Маршалла — центральной идеи неоклассического анализа. Концепция равновесной цены в маржиналистском учении исходит из механистического мышления, ориентированного на математику и естествознание. В основу понимания равновесия как закона экономических явлений здесь кладется механизм, устроенный по законам классической механики. На самом же деле состояние равновесия не может быть устойчивым. Рыночные процессы происходят под воздействием множества отдельных хозяйствующих субъектов, преследующих свой частный интерес, а потому имеют неустойчивый и вероятностный характер. Конъюнктура рынка становится постоянно действующим фактором изменения соотношения субъективной ценностной оценки полезности блага и ее внешнего рыночного выражения в меновой ценности или цены. В связи с этим без статистической обработки цен экономическая наука, по мнению Струве, сводится к построению абстрактных схем, лишенных возможности описания конкретных явлений.

Свое отношение к концепции равновесия Струве изложил в статье «Научная картина экономического мира и понятие “равновесия”» (1923), в которой он обозвал ее абстрактной схемой не соответствующей действительности [1]. Эта концепция — тавтология, в которой равенство между спросом и предложением представлено как равновесие. Но, как утверждает Струве, понятие спроса и предложения без цен мыслиться не может. Цена в экономических рыночных процессах первична и играет определяющую роль.

Цена — это единственная реальная категория хозяйства и именно ее следует изучать. «Рядом с ценой, над нею или под нею не существует никакого другого реального экономического явления»
[3, 223]. Очевидно, что Струве выводит эмпирическую цену из теоретического описания всего общественного хозяйства, взятого в целом. Отсюда и соответствующее название его знаменитой работы — «Хозяйство и цена», что соответствует классической традиции в экономической науке. Теория цены-ценности, ставшая центральным местом творчества Петра Струве, развивает идею синтеза на основе классической традиции, принятой в отечественной экономической науке.

Итак, заметим, реально существовавший в свое время в русской экономической науке вариант решения проблемы объединения субъективной и объективной сторон теории ценности не был воспринят мировой экономической наукой. Очевидно, в России он был отвергнут по идеологическим причинам. В западной экономической науке классическая традиция в понимании общественного хозяйства как исходного пункта экономического анализа также не стала популярной.

Литература

1. Струве П.Б. Научная картина экономического мира и понятие «равновесия» // Истоки. Из опыта изучения экономики как структуры и процесса. М.: ИД ГУ-ВШЭ, 2006.

2. Струве П.Б. Против ортодоксальной нетерпимости // Жизнь. 1899. № 10. С. 296—297.

3. Струве П.Б. Хозяйство и цена / Под ред. А. Дмитриева. М.: Издательство Института Гайдара; СПб.: Факультет свободных искусств и наук СПбГУ, 2022.

4. Туган-Барановский М.И. Основная ошибка абстрактной теории капитализма К. Маркса // Научное обозрение. 1899. № 5.

5. Туган-Барановский, М.И. Учение о предельной полезности хозяйственных благ как причины их ценности // Юридический вестник. 1890. № 10.

Reference

1. Struve P.B. Nauchnaya kartina ekonomicheskogo mira i ponyatie «ravnovesiya» // Istoki. Iz opyta izucheniya ekonomiki kak struktury i processa. M.: ID GU-VSHE, 2006.

2. Struve P.B. Protiv ortodoksal'noy neterpimosti // Zhizn’. 1899. № 10. S. 296—297.

3. Struve P.B. Khozyaystvo i cena / Pod red. A. Dmitrieva. M.: Izdatelstvo Instituta Gaydara; SPb.: Fakultet svobodnykh iskusstv i nauk SPbGU, 2022.

4. Tugan-Baranovskiy M.I. Osnovnaya oshibka abstraktnoy teorii kapitalizma K. Marksa // Nauchnoe obozrenie. 1899. № 5.

5. Tugan-Baranovskiy, M.I. Uchenie o predel'noy poleznosti khozyaystvennykh blag kak prichiny ikh cennosti // Yuridicheskiy vestnik. 1890. № 10.

*Пример ссылки при цитировании материалов журнала: Ушанков В.А. Отечественный вариант ответа на вопрос об объединении субъективных и объективных начал в экономической науке // Философия хозяйства. 2022. № 4. С. 107—115.