Книга Ф.И. Гиренка «Клиповое сознание» посвящена исследованию актуального феномена современной
информационной культуры — клипового мышления. В работе анализируются причины появления этого типа мышления, его связь с понятийным мышлением, а также следствия его наличия. Предлагается философско-антропологический анализ носителя клипового сознания, описываются его характерные черты, исследуется способ его взаимодействия с окружающим миром. В книге рассматриваются варианты актуализации клипового сознания на примерах из современной жизни: политики, философии, искусства и образования.

***

Отцы и дети

За кафедрой стоит академик — он выступает перед аудиторией. Академик говорит долго и пространно, т. е. так, как он привык. Его слушают профессора, доктора наук и даже некоторые кандидаты. Многие из них — его ученики. Он будет говорить почти полтора часа, и все это время на него будут направлены преданные взгляды состоявшихся ученых. И только студенты и молодые кандидаты наук уже через пять минут после начала речи достанут планшеты и телефоны и начнут листать страницы социальных сетей, пробегать глазами последние новости, вместо того, чтобы внимать словам маститого академика. У этих студентов клиповое сознание, которое не позволяет своим носителям целых полтора часа удерживать внимание на том, что ему не интересно.

Академик, который привык говорить долго и пространно, не сказал за первые пять минут своей медленно текучей речи ничего важного. Видимо, он только готовил аудиторию к последующим откровениям. Но клиповое сознание уже переключилось на более интересные занятия. Клиповое сознание уже успело усвоить эту игру: если ты можешь говорить пятнадцать минут ни о чем, то тебе дадут диплом и назовут специалистом. Можешь говорить полчаса — уже претендуешь на то, чтобы быть кандидатом наук. Час — почти профессор. Ну а полтора часа — сразу видно академика. Эта игра не устраивает носителя клипового сознания — он играет совсем в другие игры. Если ты не смог в течение пяти минут заинтересовать, то ты не в состоянии сказать ничего стоящего и тебя слушать не будут. И никаких преданных взглядов. Даже в сторону академиков. Нужен смысл, а не языковой поток. И желательно, чтобы долго этого смысла ждать не пришлось: думать нужно быстро, а говорить — мало.

Ф.И. Гиренок пишет о войне между поколениями в школе. Учителя вдруг обнаружили, что их ученики не хотят читать толстые книги и слушать длинные речи. В чем тут дело? В том, что у учеников плохо развито понятийное мышление. В этом виноват Интернет и экранная, т. е. образная, культура в целом, которая ответственна за то, что школьники привыкли к быстрой выжимке информации из разных источников. Это плохо? Нет, это не плохо. Просто учителям нужно говорить мало и сразу о важном, а не растягивать языковую игру на час. Поэтому Гиренок советует давать лектору не 90 минут, а 10 для изложения мысли, если она есть. Все остальное время должно уходить на обсуждение проблемы.

Клиповое сознание ждет от лектора умения упаковывать мысль в образ, а лектор привык прикрывать отсутствие мысли языком — и в этом проблема. Старая проблема отцов и детей означает сегодня столкновение двух реальностей: нарождающейся экранной и отмирающей книжной. Школа пытается навязать ученику мышление линейное, т. е. текстовое и медленное, а настоящее и будущее требуют от него мышления клипового, т. е. образного и быстрого.

Сознание

Советский шахматист Михаил Таль вспоминал одну из своих игр. В какой-то момент на доске возникла сложная позиция. Таль добросовестно пытался просчитать возможные ходы, но понял, что у него не получается — в его голове возникает хаотичное нагромождение различных ходов. Он запутался. Тогда ему в голову пришел детский стишок Чуковского: «Ох, нелегкая это работа - из болота тащить бегемота». И в то время, когда зрители были уверены, что Таль раздумывает над ходом, он пытался найти способ вытащить этого самого воображаемого бегемота из воображаемого болота. Он испробовал домкраты и рычаги. Там был даже вертолет с веревочной лестницей. Не получилось у Таля вытащить бегемота. Он разозлился на бегемота и сделал ход конем. Партию Михаил Таль выиграл, а на следующий день с удовольствием прочитал в газете о том, что после тщательного и продолжительного обдумывания Михаил Таль сделал гениальный и тонко рассчитанный ход конем.

Этот пример говорит о том, что для игры в шахматы сознание не особо нужно. В сознании были бегемот и веревочная лестница, а ход все равно вышел гениальным. Сознание не работает с комбинаторикой. Комбинаторика — это интеллект. С комбинаторикой справятся инстинкт и бессознательное. Поэтому Гиренок пишет: «Интеллект нужен Каспарову, когда он играет в шахматы с компьютером, интеллект нужен математику. Интеллект нужен обезьяне, когда она пытается сорвать банан, но ни в одном из этих случаев не нужно сознание» (С. 35). Интеллект — это модели поведения: врожденные и приобретенные. Там, где есть модели поведения, сознание не нужно.

Сознание не связано и с языком. Говорить — не значит мыслить. Если кто-то говорит 90 минут, это не значит, что он хотя бы одну минуту за это время мыслил. Разговор — это навык. Можно научиться говорить по-умному и больше никогда в жизни не думать. Это значит, что у языка и сознания разные истории.

Сознание работает с образом, откликается эмоцией на воображаемое. Поэтому «человек — это художник, история которого началась со времен наскальной живописи». Сознание появляется там, где есть реакция в отсутствии внешнего раздражения. Человек может лежать на диване с закрытыми глазами и улыбаться или, наоборот, хмурить брови — он строит воображаемые замки и реагирует эмоцией на эти постройки. Обезьяна мечтать не может.

Клиповое сознание

Ф.И. Гиренок смотрит Бергмана. А мы смотрим Нолана. Но мы смотрим Нолана не так, как Гиренок смотрит Бергмана. Мы Нолана часто пересматриваем, но пересматриваем отдельные моменты, которые нам больше всего понравились, и перематываем скучные разговоры. Мы так привыкли. Другие фильмы мы смотрим на экране компьютера также — у нас всегда есть возможность перемотать фильм до интересного момента. В кинотеатре у нас часто появляется чувство дискомфорта, потому что хочется быстрее перемотать скучные сцены и добраться до интересной, как мы привыкли. У нас есть любимые фильмы, точнее моменты, и мы пересматриваем только их.

Маленькой девочке читают сказку «Красная шапочка». Но она останавливает чтение и просит сразу рассказать ей, чем закончилось дело. Зато финальную сцену с охотниками она готова слушать несколько раз подряд, потому что она самая интересная и непонятная в сказке: как так получилось, что бабушка и внучка появились целыми и невредимыми из живота волка? Это же самое важное. Это непонятно и поэтому интересно. У девочки клиповое сознание — ей не интересна какая-то там мораль из сказки, ее внимание привлекают алогичность и абсурд, т. е. что-то новое. Новое — вот что действительно притягивает внимание. А логика и морализующая сторона — это про понятийное мышление и язык. Поэтому «Сознание, которое извлекает логику из события, является понятийным. Сознание, извлекающее абсурдность события, является клиповым» (С. 13). Ф.И. Гиренок считает, что это различие позволяет по-новому взглянуть на сознание.

Клиповое сознание слушает лекции так же, как смотрит фильмы, т. е. разбивает лекцию на клипы — на интересные и неинтересные сцены. Понятийному мышлению лектора такой подход не всегда нравится. Когда речь идет о Гуссерле, то носители клипового сознания сидят, опустив головы вниз, и кликают по экрану компьютера, перескакивая с одной новости на другую в ленте новостей социальной сети. Но когда речь заходит о Ницше, то на какое-то время взгляд от телефона переводится в сторону кафедры. Ницше интереснее Гуссерля, поэтому клиповое сознание поднимает голову. Разговор о Ницше заканчивается — головы опускаются, потому что дальше опять начинается что-то скучное и долгое.

Современное сознание хочет успеть все и сразу: одновременно оно просматривает ленту новостей в социальной сети, общается с друзьями и слушает лекцию о Ницше. Для того, чтобы все успевать, сознание нуждается в образе, потому что именно в образе возможно мгновенное схватывание сути происходящего. Нашему сознанию нужна наглядность для поддержания той скорости, к которой оно привыкло. Это не значит, что клиповое сознание, в отличие от понятийного, не мыслит. Мыслит. Просто оно является скорее режиссером мысли, а не ее рассказчиком: «Клиповое сознание нас спрашивает: вы хотите думать? Пожалуйста, думайте, но думать — значит быстро думать. Вы хотите понимать? Ради бога. Но понимать — значит быстро понимать, а не танцевать герменевтические церемониальные танцы. Все, что мешает быстро думать и быстро принимать решение, должно быть оставлено без внимания. Клиповое сознание — это монтаж. Оно не обобщает, а выдумывает» (С. 17).

Клиповому сознанию мешает быстро думать линейность понятийного мышления, для которого характерен строгий порядок языковой коммуникации. Поэтому мы стараемся свести присутствие языка к минимуму — для нас комфортно существование в пространстве коротких и информативных постов в социальной сети. Суть отношений клипового сознания с языком уловил Ницше. А в России — В.В. Розанов, который записывал свои мысли на отдельных листочках, а потом собирал их вместе и издавал. Получалась книга, состоящая из отдельных фантазмов. Не линейный текст, а скорее, шелест бытия, в котором звучит множество смыслов. То же самое делаем мы сегодня на своих страницах в социальных сетях. Поэтому языковой минимализм Гиренок называет первым признаком клипового сознания. Вторым признаком клипового сознания он называет обращение не к опыту, а к воображению.

Как работает эта книга

В книге приводятся примеры клипов в философии, науке, искусстве и образовании. Ф.И. Гиренок на примерах демонстрирует, как функционирует клиповое сознание в различных пространствах современной реальности. Структура книги напрямую отсылает к клиповому сознанию читателя. Интересно ли мне читать о клипах в политике? Например, о том, почему Гиренок антиглобалист? Пожалуй, мне интереснее прочитать о том, почему интеллектуалом быть неприлично или почему Гиренок все-таки не с Кантом. А кому-то будет интересно, как работают клипы в искусстве или прочитать о политическом аутизме. Взгляд читателя пробегает по содержанию и выхватывает то, что заинтересует именно его. Думаю, что именно так и задумано. Так работает эта книга.

Книга Ф.И. Гиренка «Клиповое сознание» будет полезна тем, кто интересуется современными исследованиями сознания в контексте его изменения под действием информационных технологий и доминирования экранной культуры.